Ну, что, мои дорогие ПЧ.
Автор вчера, как последняя кретинка, взялась читать фанфики. ЙУняшки жгут.
Я, если честно, не поклонник пейринга Кастиэль\Дин. Может, у меня неправильное представление о SPN, но, тем не менее, Винчестер снизу для меня может быть только в грамотной прописке и с кучей оговорок, а иначе - лютый баттхёрт и капающие ядовитые слюни. Детское поведение, ага, но по-другому не могу.
Так вот ЙУняшки меня в итоге и сподвигли написать новый фанфик небольшого содержания.
Надеюсь, вам понравится.
Пролог
Глава вторая. Волчья стая ходит кругом
Автор вчера, как последняя кретинка, взялась читать фанфики. ЙУняшки жгут.
Я, если честно, не поклонник пейринга Кастиэль\Дин. Может, у меня неправильное представление о SPN, но, тем не менее, Винчестер снизу для меня может быть только в грамотной прописке и с кучей оговорок, а иначе - лютый баттхёрт и капающие ядовитые слюни. Детское поведение, ага, но по-другому не могу.
Так вот ЙУняшки меня в итоге и сподвигли написать новый фанфик небольшого содержания.
Надеюсь, вам понравится.
Пролог
- Я люблю тебя, Дин.
Винчестер, резко обернувшись, свел брови, недоверчиво и недоуменно разглядывая стоящего напротив темноволосого мужчину в бежевом тренче и вечно сбитым вправо потрепанном галстуке. Кастиэль. Ангел, выведший охотника, праведника, пролившего кровь и начавшего тем самым долбаный Апокалипсис, из геенны огненной, оставив на плече метку в виде человеческой ладони. Почти два года прошло с тех пор, а кажется, что тысячелетие. Они близки, как только могут быть близки люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы. Умирающие рядом и защищающие друг друга, прикрывающие спину. Боевые товарищи, приятели, друзья – этих слов мало, чтобы реально написать глубину и степень их связи. Практически семья. Дин криво усмехнулся, изогнул бровь.
- Ну, - после паузы буркнул он, - я тебя тоже люблю, дружище, - неопределенный кивок. Винчестер, слегка растерявшийся от подобных розово-сопливых излияний, совершенно не к месту, не ко времени и вообще зря, продолжил разоблачаться. Три часа назад они с братом и Кастиэлем разорили вампирское гнездо на границе Вермонта и Юты. Поработали на славу, правда, старшему Винчестеру слегка досталось – ничего особенного, пара широких, но не смертельных порезов на груди. Скинув пропитавшуюся застывшей кровью футболку, мужчина подошел к зеркалу и рассмотрел травмы. Находящийся радом ангел силами благодати мог легко исцелить ранения, но Дин не видел смысла обращаться к нему со столь плевыми царапинами.
Считал такое ниже собственного достоинства, в конце концов, он не маленький, чтобы с каждой занозой бегать к ангелу. Марлевый тампон, капающий дезинфицирующим средством, щипал поврежденную кожу немедленно вспенившейся перекисью водорода, заставляя охотника сдавленно шипеть. Собственно, ему весьма повезло выжить – по-другому и не скажешь. Они отбивались от шести десятков вампиров, что втроем, даже с учетом ангельской благодати, весьма рискованное занятие. Дин попал в ловушку, ему с трудом удалось завалить четырех противников, а пятый выбил из рук оружие и непременно закусил бы свежей кровушкой, но подоспел Кас. Снова - в который раз? - спас Винчестеровскую задницу. За это странному, не от мира сего ангелу прощались даже такие вот выпады. Да и что с него взять? За все то время, что Кастиэль живет в мире людей, максимум полученных знаний о культуре и взаимоотношениях человечества – порно с разносчиком пиццы. Не удивительно, что ангел путается в терминологии и понятиях.
- Нет, - отвлек Дина чистый тенор. Мужчина перевел взгляд на ангела, прищурился, ожидая продолжения. – Я говорю о совершенно другом, - добивал его друг. Кастиэль, дерзко нарушая установленные Дином границы личного пространства, шагнул почти вплотную к охотнику, пронизывая его насквозь своими небесно-синими глазами. Нечто печальное, горькое таилось в глубине яркой радужки. Нечто, заставившее Винчестера бросить перемазанный кровью кусок марли в раковину.
- Кас, - с нотками обреченности уронил Дин. – Прекращай.
- Выслушай меня, - просительно, торопливо начал Кастиэль. Охотник смотрел на ангела, прекрасно понимая, что конкретно тот сейчас начнет рассказывать, но не желал слушать. Не желал! Надеялся, что все не так, но выражение лица воина Господня не обещало покоя. – Мои чувства к тебе давно вышли за рамки дружбы, Дин, но я молчал. Сегодня... – ангел опустил голову, - я испугался. В любой момент ты можешь уйти, даже ничего не узнав, и…
- Давай, - мужчина положил ладони на плечи ангела, заговорчески подмигнул, - мы сделаем вид, что ты ничего не говорил, а я не слышал, ага? Так, поверь мне, будет лучше для нас обоих.
- Но почему?
- Почему? – гневно переспросил Дин. – Почему?! – в голос крикнул он. – Потому что я не хочу терять друга, Кастиэль! Потому что это конец – всему, что нас связывало! – мужчина быстро подошел к холодильнику, достал себе пива и выдернул крышку с бутылки, моментально присасываясь к горлышку.
- Я тебе противен? Ты не разделяешь моих чувств? – допытывался Кастиэль, ощущая, как щиплет веки, а вокруг все расплывается. Он знает, что Дин относится к нему по-особенному! Знает, видит – не подглядывает, а видит! – эмоции подопечного, и сейчас не может вникнуть в причины ярости возлюбленного человека. Не в силах осознать и принять причин отторжения. Он дорог Дину, но признавшись во взаимности, теряет его. Что не так?!
- Проклятье, - пустая бутылка пива летит в мусорное ведро. – Это не имеет значения. Поэтому, прошу тебя, давай забудем!
- Но…
- Никаких ебаных «но»! – сорвался Винчестер, тяжело, рвано дыша. С виска сорвалась и скатилась по щеке капелька пота. – Что ты знаешь об отношениях? Ты имеешь представление, что под собой подразумевает слово «любовь»?!..
- Дин, - сжался Кастиэль, как от удара. – Разве это имеет значение? – тихо спросил он.
- Имеет, потому что все это неправильно! Чего ты хочешь от меня? Рано или поздно «любовь» переходит в секс! Всегда! Ты понимаешь, что такое гомоебля? Это когда один мужик другого в задницу долбит, а второй подставляется! Для любого самца, Кас, секс – терминальная стадия доминирования и власти, самоопределения. Это наша природа, против нее переть нереально, - усмехнулся Дин. – Ты предлагаешь мне лечь под тебя? Или сам под меня ляжешь?! – гнетущая тишина. Гулкая. – Поэтому, - едко закончил Винчестер. – Именно поэтому та «дружба», - он показал кавычки пальцами, - что между нами была – являлась единственным вариантом наших с тобой отношений. А ты – все испортил.
- Дин…
- Уходи, - отмахнулся мужчина, отворачиваясь. - Я хочу побыть один.
Еле слышный шелест крыльев. Дин решил влить в себя как можно больше алкоголя, но в номере не осталось ничего крепче пяти оборотов, а Сэм в ближайшие пять минут не появится точно. Несколько глотков холодного напитка обжигают горло, усмиряя сожаление. Дин доверял ангелу. Доверял, догадываясь о том, что Кас знает – охотника тянет к нему. Доверял, надеясь, что Кастиэль все поймет сам. На ухо шепчет тоска, неистребимое желание отмотать время назад. Винчестер пытался – видит Бог. Подходил к ангелу, раскрывал рот, силясь выдавить из себя хоть слово. Не мог. Как ни принуждал, не получилось рассказать о симпатии. Платоническая недолюбовь вполне устраивала Дина – он спокоен за Каса, имеет возможность охотиться с ним, не переживает, что тот снова свяжется с какими-нибудь демонами. Решал проблемы с возбуждением в постели легкодоступных красоток. Желал, но терпел. Притворялся, что не замечает взглядов Кастиэля и не слышит его тяжелых вымученных вздохов. Игнорировал слишком интимные прикосновения – кончиков пальцев во время просмотров боевика, например. Теперь Кас заставил его выбирать… но выбирать из предложенного Винчестер не готов. Взмах руки – бутылка летит в стену, разбивается о стену, расплескивает содержимое по полу.
- Придурок, - раздраженно процедил сквозь зубы Дин, поигрывая желваками. На лице его отчетливо вырисовывалась досада. И печаль.
Винчестер, резко обернувшись, свел брови, недоверчиво и недоуменно разглядывая стоящего напротив темноволосого мужчину в бежевом тренче и вечно сбитым вправо потрепанном галстуке. Кастиэль. Ангел, выведший охотника, праведника, пролившего кровь и начавшего тем самым долбаный Апокалипсис, из геенны огненной, оставив на плече метку в виде человеческой ладони. Почти два года прошло с тех пор, а кажется, что тысячелетие. Они близки, как только могут быть близки люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы. Умирающие рядом и защищающие друг друга, прикрывающие спину. Боевые товарищи, приятели, друзья – этих слов мало, чтобы реально написать глубину и степень их связи. Практически семья. Дин криво усмехнулся, изогнул бровь.
- Ну, - после паузы буркнул он, - я тебя тоже люблю, дружище, - неопределенный кивок. Винчестер, слегка растерявшийся от подобных розово-сопливых излияний, совершенно не к месту, не ко времени и вообще зря, продолжил разоблачаться. Три часа назад они с братом и Кастиэлем разорили вампирское гнездо на границе Вермонта и Юты. Поработали на славу, правда, старшему Винчестеру слегка досталось – ничего особенного, пара широких, но не смертельных порезов на груди. Скинув пропитавшуюся застывшей кровью футболку, мужчина подошел к зеркалу и рассмотрел травмы. Находящийся радом ангел силами благодати мог легко исцелить ранения, но Дин не видел смысла обращаться к нему со столь плевыми царапинами.
Считал такое ниже собственного достоинства, в конце концов, он не маленький, чтобы с каждой занозой бегать к ангелу. Марлевый тампон, капающий дезинфицирующим средством, щипал поврежденную кожу немедленно вспенившейся перекисью водорода, заставляя охотника сдавленно шипеть. Собственно, ему весьма повезло выжить – по-другому и не скажешь. Они отбивались от шести десятков вампиров, что втроем, даже с учетом ангельской благодати, весьма рискованное занятие. Дин попал в ловушку, ему с трудом удалось завалить четырех противников, а пятый выбил из рук оружие и непременно закусил бы свежей кровушкой, но подоспел Кас. Снова - в который раз? - спас Винчестеровскую задницу. За это странному, не от мира сего ангелу прощались даже такие вот выпады. Да и что с него взять? За все то время, что Кастиэль живет в мире людей, максимум полученных знаний о культуре и взаимоотношениях человечества – порно с разносчиком пиццы. Не удивительно, что ангел путается в терминологии и понятиях.
- Нет, - отвлек Дина чистый тенор. Мужчина перевел взгляд на ангела, прищурился, ожидая продолжения. – Я говорю о совершенно другом, - добивал его друг. Кастиэль, дерзко нарушая установленные Дином границы личного пространства, шагнул почти вплотную к охотнику, пронизывая его насквозь своими небесно-синими глазами. Нечто печальное, горькое таилось в глубине яркой радужки. Нечто, заставившее Винчестера бросить перемазанный кровью кусок марли в раковину.
- Кас, - с нотками обреченности уронил Дин. – Прекращай.
- Выслушай меня, - просительно, торопливо начал Кастиэль. Охотник смотрел на ангела, прекрасно понимая, что конкретно тот сейчас начнет рассказывать, но не желал слушать. Не желал! Надеялся, что все не так, но выражение лица воина Господня не обещало покоя. – Мои чувства к тебе давно вышли за рамки дружбы, Дин, но я молчал. Сегодня... – ангел опустил голову, - я испугался. В любой момент ты можешь уйти, даже ничего не узнав, и…
- Давай, - мужчина положил ладони на плечи ангела, заговорчески подмигнул, - мы сделаем вид, что ты ничего не говорил, а я не слышал, ага? Так, поверь мне, будет лучше для нас обоих.
- Но почему?
- Почему? – гневно переспросил Дин. – Почему?! – в голос крикнул он. – Потому что я не хочу терять друга, Кастиэль! Потому что это конец – всему, что нас связывало! – мужчина быстро подошел к холодильнику, достал себе пива и выдернул крышку с бутылки, моментально присасываясь к горлышку.
- Я тебе противен? Ты не разделяешь моих чувств? – допытывался Кастиэль, ощущая, как щиплет веки, а вокруг все расплывается. Он знает, что Дин относится к нему по-особенному! Знает, видит – не подглядывает, а видит! – эмоции подопечного, и сейчас не может вникнуть в причины ярости возлюбленного человека. Не в силах осознать и принять причин отторжения. Он дорог Дину, но признавшись во взаимности, теряет его. Что не так?!
- Проклятье, - пустая бутылка пива летит в мусорное ведро. – Это не имеет значения. Поэтому, прошу тебя, давай забудем!
- Но…
- Никаких ебаных «но»! – сорвался Винчестер, тяжело, рвано дыша. С виска сорвалась и скатилась по щеке капелька пота. – Что ты знаешь об отношениях? Ты имеешь представление, что под собой подразумевает слово «любовь»?!..
- Дин, - сжался Кастиэль, как от удара. – Разве это имеет значение? – тихо спросил он.
- Имеет, потому что все это неправильно! Чего ты хочешь от меня? Рано или поздно «любовь» переходит в секс! Всегда! Ты понимаешь, что такое гомоебля? Это когда один мужик другого в задницу долбит, а второй подставляется! Для любого самца, Кас, секс – терминальная стадия доминирования и власти, самоопределения. Это наша природа, против нее переть нереально, - усмехнулся Дин. – Ты предлагаешь мне лечь под тебя? Или сам под меня ляжешь?! – гнетущая тишина. Гулкая. – Поэтому, - едко закончил Винчестер. – Именно поэтому та «дружба», - он показал кавычки пальцами, - что между нами была – являлась единственным вариантом наших с тобой отношений. А ты – все испортил.
- Дин…
- Уходи, - отмахнулся мужчина, отворачиваясь. - Я хочу побыть один.
Еле слышный шелест крыльев. Дин решил влить в себя как можно больше алкоголя, но в номере не осталось ничего крепче пяти оборотов, а Сэм в ближайшие пять минут не появится точно. Несколько глотков холодного напитка обжигают горло, усмиряя сожаление. Дин доверял ангелу. Доверял, догадываясь о том, что Кас знает – охотника тянет к нему. Доверял, надеясь, что Кастиэль все поймет сам. На ухо шепчет тоска, неистребимое желание отмотать время назад. Винчестер пытался – видит Бог. Подходил к ангелу, раскрывал рот, силясь выдавить из себя хоть слово. Не мог. Как ни принуждал, не получилось рассказать о симпатии. Платоническая недолюбовь вполне устраивала Дина – он спокоен за Каса, имеет возможность охотиться с ним, не переживает, что тот снова свяжется с какими-нибудь демонами. Решал проблемы с возбуждением в постели легкодоступных красоток. Желал, но терпел. Притворялся, что не замечает взглядов Кастиэля и не слышит его тяжелых вымученных вздохов. Игнорировал слишком интимные прикосновения – кончиков пальцев во время просмотров боевика, например. Теперь Кас заставил его выбирать… но выбирать из предложенного Винчестер не готов. Взмах руки – бутылка летит в стену, разбивается о стену, расплескивает содержимое по полу.
- Придурок, - раздраженно процедил сквозь зубы Дин, поигрывая желваками. На лице его отчетливо вырисовывалась досада. И печаль.
Глава вторая. Волчья стая ходит кругом
Когда Сэм Винчестер вернулся в мотель, он не нашел там ни брата, ни нового незаменимого напарника – кто может быть круче ангела с суперсилами благодати, убивающей все известные виды чудищ? – и решил, что парни вышли в кафе за едой, не дождавшись покупок. С Дина станется. Если на него нападает зверский аппетит – а другого у Дина не бывает, спасти от урчания в желудке может только хороший гамбургер и пиво. Однако у кухонных шкафчиков он нашел осколки разбитой бутылки, и лужу разлитого содержимого со специфическим запахом. Поморщился – комната провоняла хмелем и алкоголем. Парень, ворча на вполне самостоятельного старшего братца, способного прибрать за собой, но игнорирующий подобные «мелочи», вызвал горничную и попросил привести номер в порядок. В процессе он раскладывал по местам приобретенные продукты – фастфуд не относился к любимой пище младшего Винчестера – и сопутствующие охоте товары, вроде соли, спичек, проволоки и еще кучи полезных предметов. Закончив с бытовыми хлопотами, взваленными на него все тем же неугомонным братцем, парень перекусил и завалился в постель с ноутбуком на животе. Сегодняшняя вылазка едва не закончилась бедой, и только благодаря Кастиэлю Сэм не лишился последнего родного человека на планете. Удивительно, как Дину удалось вытащить ангела с собой в кафетерий, обычно Кас не любитель шататься по округе. Хотя… у них же «глубокая связь». Вряд ли Сэм мог припомнить кого-то, столь же близкого Дину, кроме самого себя. Не радоваться подобному раскладу парень не мог. Независимо от того, что Дин всем существом ненавидит небесную канцелярию, с Кастиэлем общий язык нашелся почти сразу. И прощение. Удивительна сила привязанности старшего – он, вообще-то, терпимостью не отличается. Сэму самому неоднократно влетало за промахи и ошибки. Дин прощал, конечно, но предварительно выпиливал из головы брата любое поползновение к неповиновению, наказывал холодностью отчуждением и недоверием. Остальных считал недостойными второго шанса. Кастиэля простил. За предательство, ложь и сделку с Кроули. Нашел в себе силы. Сэм за это еще больше зауважал брата. Гордился им.
Оглушительный грохот хлипкой двери об косяк. Молниеносно выдернув из-под подушки Beretta, парень выскочил в гостиную, держа на мушке кого бы то ни было. Оказалось, что стрелять бессмысленно. Едва держась на ногах, у входа стоял Дин, в невменяемом состоянии. Один. Тяжелый взгляд зеленых глаз, гневный и тоскливый. Куртка, треща по швам, срывается с плеч, оседает на пол, и сам владелец почти присоединяется к одежде. Дин, грузно топая, прошел к дивану и, не разуваясь, завалился на продавленное ложе, сложив руки на груди в замок. Закрыл глаза, ясно давая понять, что разговора не будет, но Сэма, верного оруженосца и въедливого мозгоправа, подобные «оборонительные позиции» никогда не останавливали. Парень приблизился, внимательно осмотрел надравшегося в дым брата, свел брови недоуменно. Синяя футболка на груди покрыта пятнами крови – видимо, ушел Дин даже не обработав порезы, а степень опьянения отражала ураган чувств, пережитых старшим. Что могло произойти в момент его отсутствия, Сэм никак не мог взять в толк.
- Эммм, - растерялся парень, не зная, с чего начать. – А… где Кас? – забеспокоился он. Повод для тревоги действительно имелся. Сомнительно, что пернатый свалил по каким-то своим делам, в последнее время он совершенно свободен. Что поделать, собратья не очень радушно принимают того, кто посягал на власть Отца сущего и вырезал под корень несколько гарнизонов. Кастиэль, в свою очередь, не особо стремится мозолить им глаза. Каждый монстр на этой забытой всеми богами планетке знает – связываться с Винчестерами опасно. Убивать друзей Винчестеров опасно. А уж покушаться на хранителя одного из Винчестеров и того опаснее. Рано или поздно, двое на всю голову тронутых охотника исполнят вендетту. «Месть» - весомое слово с уст этих маньяков - воистину кровава и ждать не заставит. Так что проще не играть с огнем. Могущественные твари не сталкивались с братьями без крайней необходимости, потому сейчас Кастиэль находился под относительной защитой авторитета Винчестеров. А значит, ушел по собственной воле.
- Свалил, - подтвердил догадку Сэма пьяный в стельку Дин совершенно трезвым голосом.
- И как далеко? – осторожно поинтересовался парень. Он чувствовал – что-то не так. Произошло что-то из ряда вон, раз Кастиэль испарился в неизвестном направлении, да еще и так синхронно с возникшим желанием брата нажраться до зеленых чертей. По сами по себе, в отдельности друг от друга сии моменты вызывали достаточно настороженности. После выходки Кастиэля, Дин, разочарованный предательством, снедаемый виной и хинной горечью потери, нещадно пил. Бухал по-зверски, не мог спать без дозы, до алкоголизма, так что в его случае малейший сдвиг в сторону бутылки немедленно вызывал переполох. Относительно Кастиэля и так все ясно – он бы ни за что не позволил Дину ужраться, не бросил подопечного в таком виде хрен знает где. В сочетании подобные моменты служили отличным трамплином для паники.
- Понятия не имею, - парень, уже успевший морально подготовиться к такому повороту, присел на кресло рядом с валяющимся на диване безучастным телом брата.
- А как надолго? – продолжал он расспросы.
- Скорее всего, навсегда, - глухо ответил мужчина. Изгиб губ скривился в ухмылке. Дин, пока брат приходил в себя после освежающей новости, закинул локоть под голову и отвернулся к спинке, явственно давая понять, что беседа окончена. Длинный, с оттенком темных, унылых эмоций выдох, скрытый в ткани обивки.
- Не вздумай засыпать! – возмутился Сэм. – Ты вваливаешься никакой, сообщаешь, что Кас куда-то упорхнул и надеешься соскочить с темы?
- Оставь меня в покое, - устало сказал охотник, накрываясь второй рукой, словно хотел спрятаться.
- Что произошло? – настаивал младший. Буквально несколько часов назад раритетная Шеви, везущая в салоне троих пассажиров, неслась по автобану. «Отряд за свободу воли» в полном составе, они шутили и ржали как кони, включая вечно хмурого Кастиэля, приобретшего, неведомым чудом, никак, несколько своеобразное чувство юмора. Ничто, как говорится, не предвещало! – Дин…
- Он признался. Я отшил, - рубленными фразами объяснил Винчестер.
- Оу… - приподнял бровь брат. – И… что теперь? – Дин вдруг подорвался с дивана и сел, глядя прямо в глаза Сэму.
- Ты знал, что рано или поздно этот день настанет, - ядовито произнес он, подчеркивая слова. Хищный, озлобленный прищур – визитная карточка разъяренного охотника.
- Не торопись, - осадил его младший. – Кас признался в…
- Да! – рявкнул Дин.
- Ну, - покивал Сэм, - да. Рано или поздно этот день должен был настать, - вдохнул он. – И что ты ему сказал?
- То же, что и тебе. Или ты думал, за пару лет что-то изменится? - лицо исказила гримаса гнева. Боли. Сожаления. Упрямства. – Я в эти пидарастические дела влезать не собираюсь, - отмахнулся мужчина. – Какого хрена, объясни мне, ему не сиделось? – тембр баритона, звонкий и густой обычно, слегка хрипел, будто сорванный криками. – Чего не устраивало? Почему, - голос приобретал все больше красок, нарастая, - обязательно нужно все сломать?! – брат потер ладонью лоб, помассировал виски.
Сэм знал. Он сообразительный парень – не зря в колледже учился. Да и житейской мудрости у него хватало. В его характере присутствовала та гибкость и чуткость, которой так не хватало Дину. Когда-то старший сказал, что Сэм удерживает его от перерождения в кровожадного монстра. Прав был, ибо без брата, без его внимательности к людям и самому Дину, неизвестно, кем стал бы Винчестер. Эмоциональные порывы и чувства замечались Сэмом без труда, он эмпатично сопереживал и ощущал проблемам других. В конце концов, он спросил в лоб и получил честный ответ. Как и дальнейший расклад. Он никогда полностью не понимал стремления брата к изощренному мазохизму – казалось бы, тревожат, изводят влечение и страх, отказаться от их источника, переболеть и забыть. Или принять положение таким, какое оно есть. Но Дин не мог отказаться от общения с Кастиэлем, как не мог заставить себя признаться. И принять ни свои чувства, ни чувства Каса не мог, опираясь на сложившееся негативное мнение по поводу более интимных сфер. Сэм отчасти поддерживал нелегкий выбор брата. Все-таки гомосексуальная связь – это не про старшего Винчестера. Подобные отношения противоестественны – с точки зрения природы, во всяком случае. Но Сэма, несмотря на сложности во взаимопонимании с Небесами, духовный аспект интересовал больше, чем мифическая угроза снижения популяции из-за однополых союзов. Как-то он спросил Дина, будь у Кастиэля возможность сменить оболочку на женскую, дал бы тот «зеленый свет» вспыхнувшей привязанности. Брат, тоже подогретый – в нормальном состоянии с Дином такие вопросы лучше не обсуждать, если нет желания разукраситься фингалами – зажмурился, помолчал немного, и заявил, что еще не настолько низко пал. Сказал – он не принял Кастиэля таким, какой тот есть. Менять мнение из-за оболочки значит плюнуть себе же в душу. Слова его так не вязались с обычной упертостью и предубеждением против гомосексуалов, что Сэм усомнился в причинах отказа. Опять же, реакции Дина на воркующих мужиков оставались прежними – снисходительные шутки и взгляд в другую сторону.
- Он любит тебя, - решился высказать точку зрения Сэм. – Его не устраивала сложившая ситуация. Ты носишься по девчонкам с таким остервенением, напоминая себе, как должно быть и доказывая, как правильно. Представь, каково ему смотреть на твой флирт. К тому же – Кастиэль ангел…
- Да ну, блядь? А я и забыл! – вызверился Дин.
- Я имел в виду, то, что он наверняка знал о твоем отношении к нему…
- Мать твою, само собой, он знал! – окончательно вышел из себя охотник. Помолчал немного, часто дыша. – Все. Закрыли тему, - обрубил Винчестер. Встал, и Сэм заметил, что тот почти трезв. – Мы охотимся одни. Завтра выезжаем в Айову, ложись спать. Проебешь подъем – останешься здесь.
Кастиэль в это время едва ли не плакал. Еще в мотеле на него накатили слезы – странное поведение весселя. В день падения Люцифера ангел видел, как из-под век, увлажняя светлые ресницы, стекают по окровавленным щекам соленые капли. Никогда не испытывал аналогичного сам – предметы расплываются, а мокрые дорожки жгли кожу и глаза. Ангел сидел где-то в Южном Полушарии – сам не знал, где конкретно. Приказ подопечного – уйти – словно стегнул по сердцу, прошелся по самым потаенным струнам, заставив немедленно спрятаться, не важно, куда. Кастиэль мучился неизвестностью. Не мог понять, за что. Он сделал что-то не так? Ошибся в чем-то? Обидел? Создания Небес зрят немного не так, как люди. Помимо привычного человеку спектра, ангелы могут улавливать тонкие материи – отсвет божественной сути, заключенной в тело. Душа Дина, неукротимая и яркая, играла всеми красками, тончайшими оттенками, выдавая малейшие перемены в настроении обладателя. Наверное, со стороны Каса нечестно было промолчать, но в действительности ангел не виноват. На плече Винчестера остался след прикосновения Кастиэля. На душе – тоже. И связь, подогреваемая несходящими метками, позволяла влюбленному воину Господню видеть все, что таил спасенный праведник. И то, что Кастиэль видел, заставляло его с каждым днем сильнее любить, нервничать и по-настоящему изумляться. Дин, сам глубоко и искренне привязавшийся к хранителю, не радовался признанию. Он недоволен чувствами, пробужденными им же в наивной сущности. Кас не находил себе места, а в груди болело. Нестерпимо и жестоко, будто стальные крючья преисподней впились в сердце и медленно, с изуверской беспощадностью вырывали комок трепещущей невостребованными чувствами плоти. Ангел с трудом терпел невыносимую пытку отверженностью, крепко стискивая зубы, чтобы не закричать.
Оглушительный грохот хлипкой двери об косяк. Молниеносно выдернув из-под подушки Beretta, парень выскочил в гостиную, держа на мушке кого бы то ни было. Оказалось, что стрелять бессмысленно. Едва держась на ногах, у входа стоял Дин, в невменяемом состоянии. Один. Тяжелый взгляд зеленых глаз, гневный и тоскливый. Куртка, треща по швам, срывается с плеч, оседает на пол, и сам владелец почти присоединяется к одежде. Дин, грузно топая, прошел к дивану и, не разуваясь, завалился на продавленное ложе, сложив руки на груди в замок. Закрыл глаза, ясно давая понять, что разговора не будет, но Сэма, верного оруженосца и въедливого мозгоправа, подобные «оборонительные позиции» никогда не останавливали. Парень приблизился, внимательно осмотрел надравшегося в дым брата, свел брови недоуменно. Синяя футболка на груди покрыта пятнами крови – видимо, ушел Дин даже не обработав порезы, а степень опьянения отражала ураган чувств, пережитых старшим. Что могло произойти в момент его отсутствия, Сэм никак не мог взять в толк.
- Эммм, - растерялся парень, не зная, с чего начать. – А… где Кас? – забеспокоился он. Повод для тревоги действительно имелся. Сомнительно, что пернатый свалил по каким-то своим делам, в последнее время он совершенно свободен. Что поделать, собратья не очень радушно принимают того, кто посягал на власть Отца сущего и вырезал под корень несколько гарнизонов. Кастиэль, в свою очередь, не особо стремится мозолить им глаза. Каждый монстр на этой забытой всеми богами планетке знает – связываться с Винчестерами опасно. Убивать друзей Винчестеров опасно. А уж покушаться на хранителя одного из Винчестеров и того опаснее. Рано или поздно, двое на всю голову тронутых охотника исполнят вендетту. «Месть» - весомое слово с уст этих маньяков - воистину кровава и ждать не заставит. Так что проще не играть с огнем. Могущественные твари не сталкивались с братьями без крайней необходимости, потому сейчас Кастиэль находился под относительной защитой авторитета Винчестеров. А значит, ушел по собственной воле.
- Свалил, - подтвердил догадку Сэма пьяный в стельку Дин совершенно трезвым голосом.
- И как далеко? – осторожно поинтересовался парень. Он чувствовал – что-то не так. Произошло что-то из ряда вон, раз Кастиэль испарился в неизвестном направлении, да еще и так синхронно с возникшим желанием брата нажраться до зеленых чертей. По сами по себе, в отдельности друг от друга сии моменты вызывали достаточно настороженности. После выходки Кастиэля, Дин, разочарованный предательством, снедаемый виной и хинной горечью потери, нещадно пил. Бухал по-зверски, не мог спать без дозы, до алкоголизма, так что в его случае малейший сдвиг в сторону бутылки немедленно вызывал переполох. Относительно Кастиэля и так все ясно – он бы ни за что не позволил Дину ужраться, не бросил подопечного в таком виде хрен знает где. В сочетании подобные моменты служили отличным трамплином для паники.
- Понятия не имею, - парень, уже успевший морально подготовиться к такому повороту, присел на кресло рядом с валяющимся на диване безучастным телом брата.
- А как надолго? – продолжал он расспросы.
- Скорее всего, навсегда, - глухо ответил мужчина. Изгиб губ скривился в ухмылке. Дин, пока брат приходил в себя после освежающей новости, закинул локоть под голову и отвернулся к спинке, явственно давая понять, что беседа окончена. Длинный, с оттенком темных, унылых эмоций выдох, скрытый в ткани обивки.
- Не вздумай засыпать! – возмутился Сэм. – Ты вваливаешься никакой, сообщаешь, что Кас куда-то упорхнул и надеешься соскочить с темы?
- Оставь меня в покое, - устало сказал охотник, накрываясь второй рукой, словно хотел спрятаться.
- Что произошло? – настаивал младший. Буквально несколько часов назад раритетная Шеви, везущая в салоне троих пассажиров, неслась по автобану. «Отряд за свободу воли» в полном составе, они шутили и ржали как кони, включая вечно хмурого Кастиэля, приобретшего, неведомым чудом, никак, несколько своеобразное чувство юмора. Ничто, как говорится, не предвещало! – Дин…
- Он признался. Я отшил, - рубленными фразами объяснил Винчестер.
- Оу… - приподнял бровь брат. – И… что теперь? – Дин вдруг подорвался с дивана и сел, глядя прямо в глаза Сэму.
- Ты знал, что рано или поздно этот день настанет, - ядовито произнес он, подчеркивая слова. Хищный, озлобленный прищур – визитная карточка разъяренного охотника.
- Не торопись, - осадил его младший. – Кас признался в…
- Да! – рявкнул Дин.
- Ну, - покивал Сэм, - да. Рано или поздно этот день должен был настать, - вдохнул он. – И что ты ему сказал?
- То же, что и тебе. Или ты думал, за пару лет что-то изменится? - лицо исказила гримаса гнева. Боли. Сожаления. Упрямства. – Я в эти пидарастические дела влезать не собираюсь, - отмахнулся мужчина. – Какого хрена, объясни мне, ему не сиделось? – тембр баритона, звонкий и густой обычно, слегка хрипел, будто сорванный криками. – Чего не устраивало? Почему, - голос приобретал все больше красок, нарастая, - обязательно нужно все сломать?! – брат потер ладонью лоб, помассировал виски.
Сэм знал. Он сообразительный парень – не зря в колледже учился. Да и житейской мудрости у него хватало. В его характере присутствовала та гибкость и чуткость, которой так не хватало Дину. Когда-то старший сказал, что Сэм удерживает его от перерождения в кровожадного монстра. Прав был, ибо без брата, без его внимательности к людям и самому Дину, неизвестно, кем стал бы Винчестер. Эмоциональные порывы и чувства замечались Сэмом без труда, он эмпатично сопереживал и ощущал проблемам других. В конце концов, он спросил в лоб и получил честный ответ. Как и дальнейший расклад. Он никогда полностью не понимал стремления брата к изощренному мазохизму – казалось бы, тревожат, изводят влечение и страх, отказаться от их источника, переболеть и забыть. Или принять положение таким, какое оно есть. Но Дин не мог отказаться от общения с Кастиэлем, как не мог заставить себя признаться. И принять ни свои чувства, ни чувства Каса не мог, опираясь на сложившееся негативное мнение по поводу более интимных сфер. Сэм отчасти поддерживал нелегкий выбор брата. Все-таки гомосексуальная связь – это не про старшего Винчестера. Подобные отношения противоестественны – с точки зрения природы, во всяком случае. Но Сэма, несмотря на сложности во взаимопонимании с Небесами, духовный аспект интересовал больше, чем мифическая угроза снижения популяции из-за однополых союзов. Как-то он спросил Дина, будь у Кастиэля возможность сменить оболочку на женскую, дал бы тот «зеленый свет» вспыхнувшей привязанности. Брат, тоже подогретый – в нормальном состоянии с Дином такие вопросы лучше не обсуждать, если нет желания разукраситься фингалами – зажмурился, помолчал немного, и заявил, что еще не настолько низко пал. Сказал – он не принял Кастиэля таким, какой тот есть. Менять мнение из-за оболочки значит плюнуть себе же в душу. Слова его так не вязались с обычной упертостью и предубеждением против гомосексуалов, что Сэм усомнился в причинах отказа. Опять же, реакции Дина на воркующих мужиков оставались прежними – снисходительные шутки и взгляд в другую сторону.
- Он любит тебя, - решился высказать точку зрения Сэм. – Его не устраивала сложившая ситуация. Ты носишься по девчонкам с таким остервенением, напоминая себе, как должно быть и доказывая, как правильно. Представь, каково ему смотреть на твой флирт. К тому же – Кастиэль ангел…
- Да ну, блядь? А я и забыл! – вызверился Дин.
- Я имел в виду, то, что он наверняка знал о твоем отношении к нему…
- Мать твою, само собой, он знал! – окончательно вышел из себя охотник. Помолчал немного, часто дыша. – Все. Закрыли тему, - обрубил Винчестер. Встал, и Сэм заметил, что тот почти трезв. – Мы охотимся одни. Завтра выезжаем в Айову, ложись спать. Проебешь подъем – останешься здесь.
Кастиэль в это время едва ли не плакал. Еще в мотеле на него накатили слезы – странное поведение весселя. В день падения Люцифера ангел видел, как из-под век, увлажняя светлые ресницы, стекают по окровавленным щекам соленые капли. Никогда не испытывал аналогичного сам – предметы расплываются, а мокрые дорожки жгли кожу и глаза. Ангел сидел где-то в Южном Полушарии – сам не знал, где конкретно. Приказ подопечного – уйти – словно стегнул по сердцу, прошелся по самым потаенным струнам, заставив немедленно спрятаться, не важно, куда. Кастиэль мучился неизвестностью. Не мог понять, за что. Он сделал что-то не так? Ошибся в чем-то? Обидел? Создания Небес зрят немного не так, как люди. Помимо привычного человеку спектра, ангелы могут улавливать тонкие материи – отсвет божественной сути, заключенной в тело. Душа Дина, неукротимая и яркая, играла всеми красками, тончайшими оттенками, выдавая малейшие перемены в настроении обладателя. Наверное, со стороны Каса нечестно было промолчать, но в действительности ангел не виноват. На плече Винчестера остался след прикосновения Кастиэля. На душе – тоже. И связь, подогреваемая несходящими метками, позволяла влюбленному воину Господню видеть все, что таил спасенный праведник. И то, что Кастиэль видел, заставляло его с каждым днем сильнее любить, нервничать и по-настоящему изумляться. Дин, сам глубоко и искренне привязавшийся к хранителю, не радовался признанию. Он недоволен чувствами, пробужденными им же в наивной сущности. Кас не находил себе места, а в груди болело. Нестерпимо и жестоко, будто стальные крючья преисподней впились в сердце и медленно, с изуверской беспощадностью вырывали комок трепещущей невостребованными чувствами плоти. Ангел с трудом терпел невыносимую пытку отверженностью, крепко стискивая зубы, чтобы не закричать.
-
-
19.06.2013 в 16:08Я теперь дальше хочу читать))
-
-
19.06.2013 в 18:15даже мат не напрягает.
обоснуй имеется.
все выглядит убедительно, а не с бухты-барахты.